| |
Старая, сгорбленная бабка, очень маленького роста, почти карлица, переходит дорогу на красный цвет. Лицо у старухи злое и неприятное (бывают злые, но приятные лица), глаза без белков, как у мыши. К правому плечу ветхой кофтёнки приколот булавкой измятый, истрёпанный лист картона. На картонку криво наклеена затёртая до неузнаваемости ксерокопия. Всё, что можно на ней различить — фигура высокого мужчины в костюме. За собою бабка волочит коляску, полную тряпья. Коляска наезжает на бордюр, бабка останавливается, чтобы преодолеть препятствие. Интеллигентного вида бородатый мужчина, стоящий рядом, берётся за коляску, желая помочь.
— Сука! Сволочь! — внезапно вопит старуха, так, что он отшатывается. — Люди! Уберите собак от меня и моего сына!
Мужчина, растерянно улыбаясь, пытается объяснить:
— Да я ведь…
— Сука! — кричит старуха. — Люди! Уберите собак от меня и моего сына! От сына моего!
Старуха заходится в крике, срывается на визг, но не багровеет, а зеленеет. Мужчина, вконец смутившись, отходит в подальше в сторону, но старуха, не двигаясь с места, продолжает истошно вопить. Безумные мышиные глазки уставлены на бородача. Народ на переходе с брезгливым интересом наблюдает сцену.
— Уберите собак от меня и моего сына! Уберите собак!
Загорается зелёный свет, бородатый с облегчением устремляется вперёд. По лицу его блуждает растерянно-сокрушённая улыбка. А бабка, не унимаясь и не сходя с места, продолжает свой визг…
— Люди! От меня и моего сына! Уберите собак!
Симпатичный мальчик Миша рассказывает о новой компьютерной игрушке:
— Ну, там прикольно! Идёшь по улице и типа ты псих. Навстречу мужик — ты его бабах! Тока видно — лужа крови растекается. Потом баба — её тоже бабах! Готова. Идёшь дальше, там такой ребёнок с мячиком: прыг, скок. А мне по фигу — я его бабах! Готов.
Тока кровища. А потом типа уже силы на исходе, иду, шатаюсь уже, — и тут бац! — таблетка лежит. О, думаю, зашибись! Выжрал её быстрей и — беее!.. Сразу подох.
Старичок в бейсболке стоит возле двери в троллейбусе. На остановке дверь открывается, и в троллейбус вваливается абсолютно пьяный мужик. Молча старичок бьет его в лицо, так, что плюха слышна в самом конце троллейбуса. Мелко колотит пьяного кулачками по голове, стараясь выпереть наружу. Пьяный, ничего не соображая, лезет вперёд. Старик вцепляется ему пятернёй в лицо и, скрючив пальцы, рвёт его, комкая, по-прежнему не издав ни звука, яростно и молчаливо защищая свой Lebensraum.
— Да он же его убьёт! — раздаётся типический тоскливый крик. Пассажиры начинают подтягиваться к месту инцидента. Здоровенный дядька поднимается с места, одной рукой снимает пьяного с площадки, другой нежно придерживая мгновенно успокоившегося старика под руку. Двери закрываются, здоровяк садится на место, троллейбус едет дальше. Переводя дух, старичок смотрит в окно.
А за окном — весна.
|