Первая дюжина ножей в брюхо контрреволюции
	1. Нас не должна обманывать теперешняя гробовая тишина в Европе. Европа чревата революцией. (1917) 2. Не идти вперед — значит быть отброшенным назад. (1906) 3. Раб, сознающий свое рабское положение и борющийся против него, есть революционер. Раб, не сознающий своего рабства и прозябающий в молчаливой, бессознательной и бессловесной рабской жизни, есть просто раб. Раб, у которого слюнки текут, когда он самодовольно описывает прелести рабской жизни и восторгается добрым и хорошим господином, есть холоп, хам. Вот вы именно такие хамы, господа <…> Вся ваша образованность, культурность и просвещенность есть только разновидность квалифицированной проституции. (1907) 4. Равнодушие есть молчаливая поддержка того, кто силен, того, кто господствует. (1905) 5. Как миросозерцание, анархизм есть вывернутая наизнанку буржуазность. Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. (1905) 6. Не пачкайте больших слов мелкой уверткой. Не прикрывайте своей слабости верой в чудеса. Кричите всем и каждому об этой слабости — сознание есть половина исправления. Ложная фраза, ложное хвастовство есть гибель нравственная, верный залог гибели политической <…> Не говорите и не позволяйте проституткам освобожденства, кадетам и думцам говорить о революции, не позволяйте этим буржуазным негодяям пачкать великое народное понятие их языкоблудством. (1905) 7. Может ли сила сотни превышать силу тысячи? Может. И превышает, когда сотня организована. (1914) 8. Наша партия может теперь, пожалуй, попасть в очень опасное положение — именно, в положение человека, который зазнался. Это положение довольно глупое, позорное и смешное. Известно, что неудачам и упадку политических партий очень часто предшествовало такое состояние, в котором эти партии имели возможность зазнаться. (1920) 9. Они слыхали и признавали “теоретически”, что революцию следует сравнивать с актом родов, но, когда дошло до дела, они позорно струсили, и свое хныканье дрянных душонок превратили в перепев злобных выходок буржуазии против пролетариата <…> Рождение человека связано с таким актом, который превращает женщину в измученный, истерзанный, обезумевший от боли, окровавленный, полумертвый кусок мяса. Но согласился ли бы кто-нибудь признать человеком такого “индивида”, который видел бы только это в любви, в ее последствиях, в превращении женщины в мать? Кто на этом основании зарекался бы от любви и от деторождения? (1918) 10. Вот она, судьба моя. Одна боевая компания за другой <…> И ненависть пошляков из-за этого. Ну, а я все же не променял бы сей судьбы на мир с пошляками. (1916) 11. Пусть псы и свиньи умирающей буржуазии и плетущейся за нею мелкобуржуазной демократии осыпают нас кучами проклятий, ругательств, насмешек за неудачи и ошибки в постройке нашего советского строя <…> Еще бы обойтись без неудач и ошибок в таком новом, для всей мировой истории новом деле, как создание невиданного еще типа государственного устройства <…> Но мы вправе гордиться и гордимся тем, что на нашу долю выпало счастье начать постройку советского государства, начать этим новую эпоху всемирной истории, эпоху господства нового класса, угнетенного в капиталистических странах и идущего повсюду к новой жизни. К победе над буржуазией, к диктатуре пролетариата, к избавлению человечества от ига капитала, от империалистических войн. (1921) 12. Мы это дело начали. Когда именно, в какой срок, пролетарии какой нации это дело доведут до конца — вопрос несущественный. Существенно то, что лед сломан, что путь открыт, что дорога показана <…> Из империалистической войны, из империалистического мира вырвала первую сотню миллионов людей на земле первая большевистская революция. Следующие вырвут из таких войн и из такого мира все человечество. (1921)

		Вторая дюжина ножей в брюхо контрреволюции
	1. Надо иметь мужество глядеть прямо в лицо неприкрашенной горькой правде. Надо измерить целиком, до дна, всю ту пропасть поражения, расчленения, порабощения, унижения, в которую нас теперь толкнули. Чем яснее мы поймем это, тем более твердой, закаленной, стальной сделается наша воля к освобождению, наше стремление подняться снова от порабощения к самостоятельности, наша непреклонная решимость добиться во что бы то ни стало того, чтобы Русь перестала быть убогой и бессильной, чтобы она стала в полном смысле слова могучей и обильной. (1918) 2. Не бояться признать поражения. Учиться на опыте поражения. Переделать тщательнее, осторожнее, систематичнее то, что сделано плохо. Если бы мы допустили взгляд, что признание поражения вызывает, как сдача позиций, уныние и ослабление энергии в борьбе, то надо было бы сказать, что такие революционеры ни черта не стоят. (1921) 3. Учитывать живую жизнь, точные факты действительности, а не продолжать цепляться за теорию вчерашнего дня, которая, как всякая теория, в лучшем случае лишь намечает основное, общее, лишь приближается к охватыванию сложности жизни. 4. Социализм не готовая система, которой будет облагодетельствовано человечество. Социализм есть классовая борьба теперешнего пролетариата, идущего от одной цели к другой во имя своей коренной цели, приближаясь к ней с каждым днем. (1913) 5. С большими словами надо обращаться осмотрительно. Трудности их превращения в большие дела громадны. (1905) 6. Все благое и полезное, доведенное до крайности, может стать и даже, за известным пределом, становится злом и вредом. (1905) 7. История знает превращения всех сортов. Полагаться на убежденность, преданность и прочие душевные качества — это вещь в политике совсем не серьезная. Превосходные душевные качества бывают у небольшого числа людей, решают же исторический исход гигантские массы, которые, если небольшое число людей не подходит к ним, иногда с этим небольшим числом людей обращаются не слишком вежливо. (1920) 8. Никакая сила в мире не может взять назад того, что Советское государство было создано. Это — всемирно-историческая победа. Сотни лет государства строились по буржуазному типу, и впервые была найдена форма государства не буржуазного. Может быть, наш аппарат и плох, но говорят, что первая паровая машина, которая была изобретена, была тоже плоха, и даже неизвестно, работала ли она. Но не в этом дело, а дело в том, что изобретение было сделано. Пускай первая паровая машина по своей форме и была непригодна, но зато теперь мы имеем паровоз. Пусть наш государственный аппарат из рук вон плох, но все-таки он создан, величайшее историческое изобретение сделано. (1922) 9. Всеобщая вера в революцию есть уже начало революции. (1905) 10. Цивилизованные народы загнали себя в положение варваров. <…> Капиталистическое варварство сильнее всякой цивилизации. Куда ни кинь — на каждом шагу встречаешь задачи, которые человечество вполне в состоянии разрешить немедленно. Мешает капитализм. Он накопил груды богатства — и сделал людей рабами этого богатства. Он разрешил сложнейшие вопросы техники — и застопорил проведение в жизнь технических улучшений из-за нищеты и темноты миллионов населения, из-за тупой скаредности горстки миллионеров. Цивилизация, свобода и богатство при капитализме вызывают мысль об обожравшемся богаче, который гниет заживо и не дает жить тому, что молодо. Но молодое возьмет верх, несмотря ни на что. (1913) 11. Кто хочет помочь колеблющимся, должен начать с того, чтобы перестать колебаться самому. (1917) 12. Вспышка восстания еще раз подавлена. Еще раз: да здравствует восстание! (1905)

		Третья дюжина ножей в брюхо контрреволюции
	1. Революцию похоронили. Ее гложут черви. Но революция обладает свойством быстро воскресать и пышно развиваться на подготовленной почве. А почва подготовлена замечательно, великолепно. (1906) 2. Да, жалкие герои жалкого безвременья! Опять революция. Мы с восторгом приветствуем приближающуюся волну стихийного народного гнева. Но мы сделаем все, от нас зависящее, чтобы новая борьба была как можно менее стихийной, как можно более сознательной, выдержанной, стойкой.  (1907) 3. Хорошо ли это, что народ применяет такие незаконные, неупорядоченные, непланомерные и несистематические формы борьбы, как захват свободы, создание новой, формально никем не признанной и революционной власти, применяет насилие над угнетателями народа? Да, это очень хорошо. Это — высшее проявление народной борьбы за свободу. Это — та великая пора, когда мечты лучших людей России о свободе претворяются в дело самих народных масс, а не одиночек-героев. (1906) 4. Веселее становится жить, когда видишь, как складывается и упрочивается идейное единство либеральных врагов пролетариата во всем мире — ибо это единство есть один из залогов объединения миллионов международного пролетариата, который завоюет себе, во что бы то ни стало, свою обетованую землю. (1908) 5. Крайности ни в чем не хороши, но если бы пришлось выбирать — мы бы предпочли узкую и нетерпимую определенность мягкой и уступчивой расплывчатости. (1905) 6. Надо уметь найти в каждый особый момент то особое звено цепи, за которое надо всеми силами ухватиться, чтобы удержать всю цепь и подготовить прочно переход к следующему звену, причем порядок звеньев, их форма, их сцепление, их отличие друг от друга в исторической цепи событий не так просты и не так глупы, как в обыкновенной, кузнецом сделанной, цепи. (1918) 7. Воры, публичные мужчины, продажные писатели, продажные газеты.< … >Бесстыдная наглость крепостников, обнимающаяся впотьмах с бесстыдной продажностью буржуазии, вот она — “святая Русь”. (1914) 8. Бывают моменты в истории, когда отчаянная борьба масс даже за безнадежное дело необходима во имя дальнейшего воспитания этих масс и подготовке их к следующей борьбе. (1911) 9. Люди сами творят свою историю. Но [одни] творят ее своей головой и своим сердцем. А [другие] “творят” ее совсем другими частями тела: удобряют почву для [первых]. (1922) 10. Таких революций, которые, завоевав, можно положить в карман и почить на лаврах, в истории не бывало. Кто думает, что такие революции мыслимы, тот не только не революционер, а самый худший враг рабочего класса. (1919) 11. Вы, эксплуататоры и лицемеры, говорите о демократии, в то же время ставя на каждом шагу препон участию угнетенных масс в политике. Мы ловим вас на слове и требуем, в интересах этих масс, расширения вашей буржуазной демократии, дабы подготовить массы к революции для свержения вас, эксплуататоров. И если вы, эксплуататоры, попытаетесь оказать сопротивление нашей пролетарской революции, мы вас подавим беспощадно. (1918) 12. Мы можем и должны соединять величайшую страстность в великой революционной борьбе с наиболее хладнокровным и трезвым учетом бешеных метаний буржуазии. (1920)